21.03.2017

Феномен Гугеля

Восемьдесят лет назад ушёл из жизни человек, без которого историю Магнитогорского металлургического комбината представить практически невозможно.

Долгое время биография и заслуги его замалчивались, а сам он числился в списках "врагов народа". И даже когда по стране покатилась волна реабилитаций, его имя трижды было отклонено. Безо всяких объяснений. Этот человек - Яков Семенович Гугель.

Как следует из официальной биографии, родился Яков Гугель в Белоруссии в 1895 году в семье еврея, служащего лесных складов. Рос и учился в Енакиево, в Одессе окончил среднее техническое училище. Был мукомолом, помощником шофера, чертежником, строительным рабочим, солдатом-фронтовиком, устанавливал советскую власть в Одессе, воевал с белогвардейцами в Бессарабии, урывками учился в Харьковском технологическом институте, служил в Красной Армии. В 26 лет он стал директором котельного завода в Таганроге. Затем были руководящие должности на Юзовском и Константиновском металлургических заводах. Но всё это можно назвать лишь предисловием к большой судьбе, которая началась в августе 1926 года, когда его назначили директором Мариупольского металлургического комбината имени Ильича.

Задачи мирового значения

Как утверждают исследователи биографии Гугеля, он обессмертил своё имя тем, что, несмотря на молодой возраст, руководил строительством металлургических гигантов мирового значения. И главными в этом списке стояли, конечно же, Магнитка и Азовсталь. Ещё современники говорили о его необыкновенных способностях, именуя их не иначе как феномен Гугеля. Впечатляют они и сегодня. У Якова Семеновича не было высшего образования вообще и металлургического в частности. И, тем не менее, он разбирался в тонкостях металлургии, был талантливым организатором, оратором, блестяще справлялся с нереально трудными обязанностями, какие накладывали на него ответственные посты.

Летом 1930 года в Москве состоялся XVI съезд партии. От Мариупольской партийной организации на съезд был избран Яков Гугель. Участники съезда поддержали разработанную правительством программу развития новой угольно-металлургической базы. Было решено строить металлургический гигант на Урале. Начавшееся строительство Магнитки шло из рук вон плохо. На прорыв направили Гугеля. Он приехал на Магнитку 10 февраля 1931 года прямо из Мариуполя. А уже 31 января 1932 года была задута первая домна и получен первый чугун. Через полгода после первой была пущена вторая доменная печь - "Комсомолка", и Якова Гугеля отзывают в Москву, где он становится заместителем начальника главного управления металлургической промышленности СССР.

Вот как вспоминал впоследствии о магнитогорском периоде Гугеля его мариупольский водитель Николай Кублянский:

"Яков Семенович был золотым человеком. Имя его тогда на всю страну гремело. Сам Серго Орджоникидзе доверил Якову Семеновичу строительство Магнитогорского металлургического завода, равного по масштабам которому тогда в мире не было. Орден Ленина директору вручили в Москве. Яков Семенович на Магнитке домну спас и благодаря этому пустили её несмотря ни на что в срок. В 45-градусный мороз от холода водопровод лопнул - целое озеро образовалось. Люди по пояс в воде долбили мерзлую землю, чтобы добраться до порыва и устранить аварию. Яков Семенович сам командовал и менял людей. Тех, кто промёрз, отправлял сушиться и греться. И ни на кого голоса не повысил. Аварию ликвидировали, а мороз охладительную систему домны прихватил. Тогда Яков Семенович приказал вязать факелы и сбивать наледь с домны. Так домну отстояли. А когда первую домну пустили, сам Серго на имя директора поздравительную телеграмму прислал. На Магнитке у Якова Семеновича под началом было полтораста тысяч человек. Это же десять-двенадцать дивизий. Огромадного ума был человек! Две машины у него было: "бьюик" и "опель". Обе ему подарил Орджоникидзе: одну за строительство Магнитки, а вторую за Азовсталь".

Дела сердечные

Оказавшись после неустроенной Магнитки в столице, Гугель получает квартиру в самом центре. Жена его Софья Моисеевна, как это было принято в то время у ответственных сотрудников, нигде не работала. Главным её занятием было воспитание сына Владимира. А Гугель рвался к большим практическим делам. Ему не по нраву была кабинетная работа. Жена, напротив, не хотела покидать устроенный быт и Москву. Когда после Магнитки Якову Семеновичу предложили путевку на юг, он поехал один. А в поезде познакомился с женой консула торготдела Министерства иностранных дел Татьяной Ивановной Морозовой, невероятно красивой женщиной. Между ними завязался роман. В результате, оставив прежние семьи, они начинают жить вместе.

Арест и гибель

Получив назначение на должность директора завода "Азовсталь" Гугель с новой женой возвращаются в Мариуполь. Все, кто знал эту семью, вспоминали, что Яков Семенович пользовался огромным авторитетом среди рабочих и очень бережно относился к своей семье и близким. Поэтому известие об аресте директора Гугеля даже в то страшное время стало шоком для многих. Он знал о многочисленных доносах и понимал, что избежать этой участи вряд ли удастся. Но больше всего переживал за судьбу близких. В августе 1937 года Яков Гугель был арестован. Вот текст постановления об аресте: " Я, облпрокурор Руденко, рассмотрев ходатайство 4-го отдела УГБ УНКВД по Донецкой области об аресте гр. Гугеля Якова Семеновича, обвиняемого по ст. 17-54-8 и 54-11 УК УССР, нашёл, что он является членом контрреволюционной троцкистской террористической организации, по заданию этой организации проводил активную контрреволюционную работу, направленную против политики ВКП(б) и советского правительства. Постановил санкционировать арест и содержание под стражей гр. Гугеля Якова Семеновича".

Что делали с Гугелем в тюрьме четыре последующих дня, неизвестно, но 23 августа он на трёх листах написал заявление на имя начальника Донецкого областного управления НКУД Соколинского, в котором изъявил готовность во всем помочь следствию. Он признал, что является участником троцкистской организации в Донбассе. Ровно через месяц, 25 сентября 1937 года, на допросе, который проводился уже в Киеве старшим лейтенантом госбезопасности Шириным, Гугель заявит: "Я постепенно шёл дальше, занявшись прямой ревизией политики ВКП(б). Я начал отрицать существование внутрипартийной демократии, считая, что она подменяется жестким централизмом, широко практикуемым назначенством. Не по принципам политико-делового порядка, что критика существует для низовых звеньев партии, но отнюдь не в отношении ответственных работников. Партийный аппарат я рассматривал как силу, подавляющую живую мысль, оторванную от масс. Отрыв от партийной и рабочей среды, политика "цукания", а не руководства, назначенство, подавление попыток простеста - весь этот стиль работы Донецкого обкома мною расценивался как подтверждение моих взглядов, что это общая линия ЦК"…

О смерти Гугеля говорили всякое. Одни утверждали, что он заболел и умер по дороге на допрос в Донецк. Другие уверяли, что в Сталине - так назывался тогда Донецк - его доставили невредимым, но он выбросился из тюремного окна, когда его вели на очередной допрос. А один из первостроителей Азовстали Рувим Чарфас рассказывал, что он лично беседовал с одним отставным полковником, который утверждал, что видел Гугеля в лагере в первой половине 50-х годов. И полковник уверял, что Гугель умер в заключении уже после смерти Сталина. Ясность в эту историю внесло "Дело № 5657-2ф по обвинению Гугеля Якова Семеновича", полученное из архивов КГБ. Ни одна из перечисленных версий не подтвердилась. Яков Гугель был расстрелян в Киеве 15 октября 1937 года в возрасте 42 лет.

Жена, а точнее вдова Гугеля - Татьяна Ивановна - восемь лет провела в лагерях и тюрьмах как "член семьи изменника Родины". Долгие годы она ходатайствовала о реабилитации мужа, но получала отказы. И лишь два десятилетия спустя с него наконец сняли клеймо "врага народа".

В Мариуполе именем Якова Гугеля названа одна из улиц. В Магнитке он проработал всего год, но за это время успел сделать немало. Построены две доменные печи, две коксовые батареи, РИС, рудник и ТЭЦ. Открылись горно-металлургический институт и звуковой кинотеатр "Магнит". Началось строительство жилья и благоустройство города. По стройплощадке он ходил в неизменном кожаном пальто. Первостроители утверждали, что директорское пальто было красного цвета. Так что видно его было издалека. Несмотря на требовательность и жёсткий характер Гугеля, на Магнитострое его любили и уважали. Так что следующему директору - Николаю Мышкову - соперничать с авторитетом предшественника было очень непросто. Но это тема следующего разговора.

Юрий Андреев

Источники:

1. magmetall.ru